twist and shout
Всё. Всё.
не будет больше Алекса.
или, по крайней мере, я надеюсь.
и ладно.
короче, приехали мы сегодня на этот Монетный Двор, и оказалось, что экскурсию мы благополучно пропустили. в итоге мы поездили-поездили по центру (Алекс был какой-то хмурый) и пошли в какое-то очень симпатичное кафе, стилизованное под Париж 30х годов. И просидели мы там часа два, и Боже мой, если то, что делал Алекс было НЕ заигрывание, то я - обколотый мексиканский кролик.
Кто-то упомянул Аткинсона, по поводу чего я упомянула Вольдеморта, и сказала, что при том количестве спецэффектов, которые они использовали, на его место можно было поставить любого человека. Даже вон, его - и показала на сидящего рядом Алекса - и этого было достаточно, чтобы он надулся, как пятилетний ребенок у которого отобрали любимую игрушку. Впрочем нет, у пятилетнего ребенка явно не хватит интеллекта провести параллель с Холодной Войной, которую он мне незамедлительно обьявил. В ход пошли пакетики сахарозаменителя, которые, по его представлению представляли оружие массового поражения. И я ему ответила пакетиком настоящего сахара (ха, заменителей не признаем), что с моей стороны значило "Извини, откуда же я знала, что ты так легко обижаешься", но он трактовал это как Кубинской Кризис. А я еле сдерживалась от того, чтобы заорать "посмотри-на-меня-ТАК-еще-раз-и-я-выложу-тебе-всю-историю-своей-жизни-начиная-с-ноября!"
А потом разговор зашел за Пром и выпускной. И оказалось, что он уже с кем-то идет. Не то чтобы я не ожидала, но как-то все не так... неправильно. Зачем он тогда все это делает? Зачем он так смотрит, зачем?
Мозг надеется, что я с ним больше не столкнусь. А в глубине души еще что-то смутное теплится... А смысла-то?
Черт, на Пром теперь идти совсем не хочется. А платье уже купила.
illusion never changed
into something real
I'm wide awake and I can see the perfest sky is torn...
не будет больше Алекса.
или, по крайней мере, я надеюсь.
и ладно.
короче, приехали мы сегодня на этот Монетный Двор, и оказалось, что экскурсию мы благополучно пропустили. в итоге мы поездили-поездили по центру (Алекс был какой-то хмурый) и пошли в какое-то очень симпатичное кафе, стилизованное под Париж 30х годов. И просидели мы там часа два, и Боже мой, если то, что делал Алекс было НЕ заигрывание, то я - обколотый мексиканский кролик.
Кто-то упомянул Аткинсона, по поводу чего я упомянула Вольдеморта, и сказала, что при том количестве спецэффектов, которые они использовали, на его место можно было поставить любого человека. Даже вон, его - и показала на сидящего рядом Алекса - и этого было достаточно, чтобы он надулся, как пятилетний ребенок у которого отобрали любимую игрушку. Впрочем нет, у пятилетнего ребенка явно не хватит интеллекта провести параллель с Холодной Войной, которую он мне незамедлительно обьявил. В ход пошли пакетики сахарозаменителя, которые, по его представлению представляли оружие массового поражения. И я ему ответила пакетиком настоящего сахара (ха, заменителей не признаем), что с моей стороны значило "Извини, откуда же я знала, что ты так легко обижаешься", но он трактовал это как Кубинской Кризис. А я еле сдерживалась от того, чтобы заорать "посмотри-на-меня-ТАК-еще-раз-и-я-выложу-тебе-всю-историю-своей-жизни-начиная-с-ноября!"
А потом разговор зашел за Пром и выпускной. И оказалось, что он уже с кем-то идет. Не то чтобы я не ожидала, но как-то все не так... неправильно. Зачем он тогда все это делает? Зачем он так смотрит, зачем?
Мозг надеется, что я с ним больше не столкнусь. А в глубине души еще что-то смутное теплится... А смысла-то?
Черт, на Пром теперь идти совсем не хочется. А платье уже купила.
illusion never changed
into something real
I'm wide awake and I can see the perfest sky is torn...